Agem
Самая нелепая поездка в Екатеринбург. За три недели я не добралась до площади ПЯТОГО года и вообще до центра (за исключением упи и иных... заведений).
Я не чувствовала почти ничего, но при этом чувствовала слишком много; первую половину я пролежала в ванной с одним мсье, а вторую - пролежала пластом, говоря бесконечные монологи, которые доходили в половине случаев до слез, в другой половине - до усугубления пласта. Нет, я еще что-то делала, но этим можно пренебречь (не будем пренебрегать милым другом и, пожалуй, Богдановичем - хотя там-то и началась вторая половина: но он расщепился, и было как будто две параллельных истории, это сложно и странно, но очень ностальгичное чувство: внутренняя история про беду и внешняя про примитивные радости, а иногда - радости абсурдизма, как бассейн в баке на дереве, но при этом про что-то побольше этого).
Я узнала, что когда становится совсем невыносимо, мой измученный организм собирает свои силенки и начинает деятельность, и может в относительно разные коммуникации - потому что это уже вопрос самосохранения. И вот вроде разрывает, а при этом кажется, что возвращение к жизни.
Я в аэропорту, да. Я не спала, а вместо этого - рыдала в ночи, совершала какие-то судороги, металась в тревоге; я этим занимаюсь дня три, но сегодня как-то совсем плачевно. Это страшно, на самом деле, потому что я практически искреннее хотела, чтобы нынешний самолет упал, так как я не представляю свою жизнь, если он не упадёт.
В отместку организм отключил мне в такси все эмоции, и я теперь одно большое рациональное зерно робот.
Я помню, как тяжело было уезжать в феврале, а сейчас - легко.
Хотя я плакала сегодня, что я надеялась и ждала - прилететь сразу во что-то теплое и спокойное, а получается нечто иное, и даже не ясно, получается ли, ведь я - (нужное вставить) и теплое и спокойное не для таких как я, потому что надо головой думать, а не поделки какие-то делать.
Я могу раскрутить это до любых масштабов.
Скоро посадка.
Москва - город лингвиста в черной майке. Он очень нужен сейчас, хотя бы кусочек.
И в любом случае мне там спокойней всего.
Недавно сквозь рыдания вырвалось "Я хочу домой".
Несмотря ни на что, я возвращаюсь к себе.
Я не чувствовала почти ничего, но при этом чувствовала слишком много; первую половину я пролежала в ванной с одним мсье, а вторую - пролежала пластом, говоря бесконечные монологи, которые доходили в половине случаев до слез, в другой половине - до усугубления пласта. Нет, я еще что-то делала, но этим можно пренебречь (не будем пренебрегать милым другом и, пожалуй, Богдановичем - хотя там-то и началась вторая половина: но он расщепился, и было как будто две параллельных истории, это сложно и странно, но очень ностальгичное чувство: внутренняя история про беду и внешняя про примитивные радости, а иногда - радости абсурдизма, как бассейн в баке на дереве, но при этом про что-то побольше этого).
Я узнала, что когда становится совсем невыносимо, мой измученный организм собирает свои силенки и начинает деятельность, и может в относительно разные коммуникации - потому что это уже вопрос самосохранения. И вот вроде разрывает, а при этом кажется, что возвращение к жизни.
Я в аэропорту, да. Я не спала, а вместо этого - рыдала в ночи, совершала какие-то судороги, металась в тревоге; я этим занимаюсь дня три, но сегодня как-то совсем плачевно. Это страшно, на самом деле, потому что я практически искреннее хотела, чтобы нынешний самолет упал, так как я не представляю свою жизнь, если он не упадёт.
В отместку организм отключил мне в такси все эмоции, и я теперь одно большое рациональное зерно робот.
Я помню, как тяжело было уезжать в феврале, а сейчас - легко.
Хотя я плакала сегодня, что я надеялась и ждала - прилететь сразу во что-то теплое и спокойное, а получается нечто иное, и даже не ясно, получается ли, ведь я - (нужное вставить) и теплое и спокойное не для таких как я, потому что надо головой думать, а не поделки какие-то делать.
Я могу раскрутить это до любых масштабов.
Скоро посадка.
Москва - город лингвиста в черной майке. Он очень нужен сейчас, хотя бы кусочек.
И в любом случае мне там спокойней всего.
Недавно сквозь рыдания вырвалось "Я хочу домой".
Несмотря ни на что, я возвращаюсь к себе.